Барби встречает Оппенгеймера: беседа Марго Робби и Киллиана Мёрфи

В гонке за «Оскар» издание Vaiety запустило традиционное шоу в формате вопрос-ответ с известными звёздами кино. В первом эпизоде появились фавориты экранов этого лета-осени (и не только) звёзды блокбастеров «Барби» и «Оппенгеймер» Марго Робби и Киллиан Мёрфи. Актёры поделились опытом, уникальным в истории кино — 21 июля 2023 года вышли их фильмы, и вместо того, чтобы пожирать друг друга в то время, когда шло соревнование за лучшие кассовые сборы, они фактически усилили друг друга, создав глобальный феномен, известный как “Барбенгеймер”.

На бумаге эти два фильма не могли быть более разными. “Барби” Греты Гервиг, спродюсированная компанией Марго Робби LuckyChap Entertainment, — это история о самой популярной кукле в мире, которая, отправившись в путешествие, чтобы оправиться от экзистенциального кризиса, становится женщиной.  “Оппенгеймер” Кристофера Нолана — биографический фильм о Дж. Роберте Оппенгеймере, физике. который руководил изобретением атомной бомбы. Однако, что у них общего, так это то, что их режиссеры снимали полностью оригинальные фильмы, руководствуясь своей изобретательностью, и именно новаторский дух “Оппенгеймера” и “Барби”, в свою очередь, вдохновил зрителей на творческий подход и участие в их фэндоме для обоих фильмов. Мемы, двухсерийные тиктоки, костюмы, которые люди надевали, чтобы снова и снова ходить в кинотеатры, чтобы увидеть Барбенгеймера — после того, как COVID почти уничтожил возможность личного посещения кинотеатров — “Барби” и “Оппенгеймер” доказали, что радость все еще впереди (а также прибыль, учитывая кассовые сборы за “Барби” оценивается более чем в 1,4 миллиарда долларов по всему миру, а “Оппенгеймер” недавно превысил 950 миллионов долларов).

КИЛЛИАН МЕРФИ: Поздравляю с вашим относительно успешным фильмом. Вы также являетесь продюсером фильма. Откуда вы знали, что фильм “Барби” вызовет у зрителей такой отклик, какой он вызвал?

МАРГО РОББИ: Да, на 90% я была уверена, что это будет грандиозное событие и массовый хит, а 10% мыслей было: “О, все может пойти совсем не так”. Все дело было в Грете Гервиг. И это было что-то вроде: “Если бы это была не Грета, тогда, да, это могло бы стать абсолютной катастрофой”.

МЕРФИ: Она всегда была вашим первым выбором?

РОББИ: Я просто не собиралась не могла позволить ей сказать «нет». Это было около шести лет назад, когда мы только приобрели собственность. Мы выкупили ее у Sony, запустили в Warner Bros., получили благословение Mattel разрешить нам продюсировать, а затем отправились за Гретой. Очевидно, я не знала, что это станет таким культовым феноменом, каким оно в итоге стало.

МЕРФИ: Когда вы это поняли?

РОББИ: Так было всегда. Тот факт, что это Грета Гервиг, люди такие: “Грета Гервиг и фильм «Барби», что?” А потом появились фотографии, на которых мы с Райаном Гослингом катаемся на роликах по Венис-Бич, и они разошлись еще быстрее, чем я ожидала. Я думала об этом масштабно, и все равно это получилось грандиознее, чем я ожидала. А как насчет вас? Неужели вы думали, что так много людей собирается посмотреть фильм о создании атомной бомбы?

МЕРФИ: Нет. Я не думаю, что кто-то из нас знал. Кристофер Нолан всегда был настроен на то, что фильм выйдет летом в качестве большого фильма-палатки. Это всегда было его планом. И у него есть суеверие относительно этой даты, 21-го.

РОББИ: Все его фильмы выходят в этот день?

МЕРФИ: Примерно 21 июля — они всегда выходят именно тогда.

РОББИ: Это хорошая дата. Мы тоже выбрали этот день!

МЕРФИ: Да, я знаю.

РОББИ: Один из ваших продюсеров «Оппенгеймера», Чак Ровен, позвонил мне, потому что мы до этого работали вместе над некоторыми другими проектами. И он такой: “Я думаю, вам, ребята, стоит перенести вашу дату”. А я такая: “Мы не переносим нашу дату. Если вы боитесь противостоять нам, тогда перенесите свою”. А он такой: “Мы не переносим нашу дату. Я просто думаю, что для вас было бы лучше перенести премьеру”. А я такая: “Мы не будем переносить!” Я думаю, что это действительно отличная пара, на самом деле. Это идеальный двойной биллинг, “Оппенгеймер” и “Барби”.

МЕРФИ: Это была хорошая интуиция.

РОББИ: Очевидно, мир согласился. Слава Богу. Тот факт, что люди собирались и говорили: “О, сначала посмотрите ”Оппенгеймера“, потом «Барби».» Я такой: «Видишь? Людям нравится все”. Люди странные.

МЕРФИ: И им не нравится, когда им говорят, что делать. Они сами примут решение и сами вызовут интерес.

РОББИ: Я думаю, они также были по-настоящему взволнованы создателями фильма. Людям не терпелось увидеть следующий фильм Криса Нолана и следующий фильм Греты Гервиг. Получить их одновременно было захватывающе. Вы уже снялись в пяти фильмах с Кристофером Ноланом, верно?

МЕРФИ: Да, на самом деле, уже в шести.

РОББИ: Значит, вас нравится этот парень? Большой поклонник.

МЕРФИ: Кажется, это сработало. Для меня это первый раз, когда я играю поистине главную роль. На протяжении многих лет у меня всегда были роли второго плана — мы работаем вместе уже 20 лет. Эмма Томас, его жена, продюсер, позвонила мне, потому что у Криса нет телефона. Итак, она соединила меня с Крисом, и он сказал в своей очень сдержанной британской манере: “Я снимаю этот фильм об Оппенгеймере — я бы хотел, чтобы ты сыграл эту роль”. Я только что закончил другую работу и в этот самый момент я ничего не делал. Тогда я понял, что это отличалось от других работ, которые я выполнял с ним, потому что это была история жизни Оппенгеймера. А потом, когда он в конце концов дал мне сценарий, он был написан от первого лица, чего я никогда раньше не читал, и поэтому я —

РОББИ: Сценарий был написан от первого лица? Крупным шрифтом было бы написано что-то вроде “Я собираюсь поставить чашку и направиться к двери”?

МЕРФИ: Точно, точно. Который я никогда раньше не читал. И поэтому было совершенно ясно, что он хотел, чтобы это было по-настоящему субъективное повествование. И это добавило ощущения “О, черт, это важно”.

РОББИ: Почему вам нравится работать с ним? И почему, как вы думаете, ему нравится работать с вами? Я знаю, вам, возможно, придётся быть очень скромным и сказать что-то вроде: “Я не знаю, почему я ему нравлюсь? Я не могу понять”. Попробуйте угадать.

МЕРФИ: С Крисом это просто работа. Его не интересует ничего, кроме работы и кинопроизводства. И он невероятно сосредоточен, и это невероятно скрупулезно.

РОББИ: Когда он позвонил вам и сказал: “Фильм об Оппенгеймере”, вы сказали: “Принято”? Или вы сказали: “Кто это? Я должен пойти почитать книгу”.

МЕРФИ: Я обладал самыми базовыми знаниями уровня «Википедии». Я знал об испытаниях «Тринити», и я знал о Манхэттенском проекте, а затем, очевидно, о том, что произошло в 45-м. Но я не знал, что произошло потом или что-то в этом роде.

РОББИ: Значит, вы много читали, чтобы подготовиться. Что вы еще делали?

МЕРФИ: Бродил по моему подвалу, разговаривая сам с собой.

РОББИ: Правда? Я тоже готовлюсь как психопат. Было ли у вас что-то, что могло увлечь вас в вашем герое?

МЕРФИ: В физическом плане было множество его фотографий, и он всегда стоял, уперев руку в бедро. Он был таким худощавым человеком, но он всегда стоял в таком очень бойком ракурсе. Так что я довольно рано заметил это как физическую особенность. А потом Крис Нолан продолжал присылать мне фотографии Дэвида Боуи, как в эпоху худого Белого Дюка, в больших объемных брюках. А как насчет вас? Такой сложный персонаж. Это своего рода икона 20-го века, но не реальный человек. Как вы это адаптировали?

РОББИ: Было так странно готовить Барби к роли персонажа. Все мои обычные инструменты не подходили для этого персонажа. Я работаю с тренером по актерскому мастерству, и я работаю с тренером по диалекту, и я работаю с тренером по движениям, и я все читаю, и я все смотрю. Я во многом полагаюсь на работу с животными. Я, наверное, минут 45 притворялась фламинго или кем-то еще, и вдруг подумала: “Это не работает”. Я подошла к Грете, типа: “Помоги мне. Я не знаю, с чего начать с этим персонажем”. А она такая: “Ладно, чего ты боишься?” И я подумала: “Я не хочу, чтобы она казалась глупой и взбалмошной, но она также не должна ничего знать. Она должна быть абсолютно наивной и невежественной”. И Грета нашла этот эпизод в сериале “Эта американская жизнь”, где речь шла о женщине, которая не умеет заниматься самоанализом, у которой нет голоса в голове, который постоянно рассказывает о жизни так, как это делаем все мы. У этой женщины степень доктора философии, и она чрезвычайно умна, но у нее просто нет этого внутреннего монолога.

МЕРФИ: Она счастлива?

РОББИ: Да, безусловно.

МЕРФИ: Как ты думаешь, она (прим.: Барби) счастливее?

РОББИ: О Боже, я задавалась этим вопросом. Она как бы думает именно о том, что находится перед ней — в центре внимания то, что именно находится перед ней в данный момент.

МЕРФИ: Ну, это прекрасно, верно? Нам следует поговорить о костюмах. Значит, тебя все еще не тошнит от розового?

РОББИ: Нет, я еще не закончила с розовым. Да, костюмы были невероятными. Я имею в виду, что фильм “Барби” просто не может быть без розового цвета. И все действительно согласились с этим. Я бы устроила день “По средам мы носим розовое”. Вы знаете эту отсылку из “Дрянных девчонок”?

МЕРФИ: Я забыл эту отсылку.

РОББИ: По средам они носят розовое. И поэтому, если ты не наденешь розовое на съемочную площадку, тебя оштрафуют. И тогда я бы пожертвовала это на благотворительность. Я чувствую, что парни всегда такие: “О, наконец-то мне разрешили носить розовое и принарядиться!” Это становилось бы все безумнее и безумнее, пока Райан не сказал бы: “Думаю, мне нужна норка”. Это было бы просто безумием. На мой взгляд, в этом мире есть два типа людей. Есть люди, которые одержимы “Острыми козырьками”, и есть люди, которые не видели “Острых козырьков”. Я, очевидно, отношусь к первой категории, так что можем ли мы, пожалуйста, поговорить о Томми Шелби (прим.: персонаж Киллиана Мёрфи из «Острых козырьков»)  всего одну минуту? Я имею в виду, это были годы вашей жизни.

МЕРФИ: Да, типа 10 лет. Это было целое 10-летнее приключение. Мы начали съемки в конце 2012 года.

РОББИ: Будет ли дополнительный фильм?

МЕРФИ: Я имею в виду, я открыт для этой идеи. Я всегда думал, что если будет больше истории, которую можно рассказать …

РОББИ: Пожалуйста, сделайте это. Пожалуйста! Очевидно, теперь я показала, что я ваш большой поклонник, а не только “Острых козырьков”. Мне также нравится ваша история о сне в приложении Calm. Но поскольку я ваш поклонник, я посмотрела много видео с вами  на YouTube, и судя по ним, вы не настолько осведомлены о мемах и тому подобных вещах. Прежде всего, это правда? И, во-вторых, если это правда, знали ли вы вообще о феномене Барбенхеймера, или вы просто пребывали в блаженном неведении, потому что пользуетесь кнопочным телефоном или чем-то в этом роде?

МЕРФИ: У меня двое мальчиков-подростков. Я знаю, что такое мем. Теперь я знаю, что есть мемы о том, что я не знаю, что такое мем.

РОББИ: Это отличный мем. Это как “Начало” (прим.: отсылка к фильму К. Нолана «Начало» с Киллианом Мёрфи)  мемов. Мем внутри мема.

МЕРФИ: Честно говоря, в то время я этого не знал. Но люди забывают, что это было давно.

РОББИ: Возможно, тогда я не знала, что такое мем. Я не настолько технически-подкована.

МЕРФИ: Точно. И я думаю, что дети начали это делать, верно? Теперь, когда это стало своего рода мемом, который пожирает сам себя, я осознаю. Но в основном это из-за того, что люди либо присылают мне это, либо показывают и говорят: “Послушай, ты должен на это взглянуть”.

РОББИ: Вы видели что-нибудь из фан-арта Барбенхаймера?

МЕРФИ: Я имею в виду, избежать всего этого было невозможно.

РОББИ: Были же очень хорошие, согласитесь? Люди такие умные. Люди продолжали спрашивать меня: “Получается, каждый отдел маркетинга общается друг с другом?” И я такая: “Нет, это мир делает это! Это не часть маркетинговой кампании”.

МЕРФИ: И я думаю, это произошло потому, что оба фильма были хороши. На самом деле, тем летом в кинотеатрах было огромное разнообразие материала, и я думаю, что это просто соединилось таким образом, которого ни вы, ни я, ни студии, ни кто-либо другой никогда не смог бы предсказать.

РОББИ: Нельзя заставить это существовать или организовать это.

МЕРФИ: Нет, и это может больше никогда не повториться.